Впервые издаваемая в русском переводе «История Армении» Агатангелоса («История Агафангела») является древнейшим памятником армянской историографии. Она посвящена эпохальному событию — принятию Арменией христианства в годы царствования Трдата III Великого (287-330 гг.). Подробно описаны в ней те коренные изменения, которые произошли во всей внутренней, духовной и социально-политической жизни страны в связи с принятием новой религии, ярко описаны жизнь и деяния основоположников армянской церкви.

Автор, именующий себя Агатангелосом (Агафангел, греч. Благовеститель, Благой вестник), повествует о том, что царь Трдат, после многих лет преследования последователей Христа, освободил из темницы ревностного проповедника новой веры великомученика Григора (Григория Просветителя), вместе со всей царской семьей и двором принял от него крещение и повелел крестить весь народ, всех жителей страны Армянской, от мала до велика. Господствовавшая до этого на протяжении многих веков, унаследованная от предков древняя языческая вера, поклонение всему множеству «выдуманных, рукотворных» богов-идолов, были запрещены, а христианство провозглашено единственно приемлемой и опекаемой государством религией. Произошло это на пятнадцатом году царствования Трдата, то есть в начале IV века.

О довольно раннем бытовании на армянской почве сказаний о Григории Просветителе, Трдате III, святых Рипсимэ, Гаянэ и спутниц свидетельствуют результаты археологических изысканий. На стенах Талинской церкви (IV-V вв.) сохранились барельефы Григория Просветителя с нимбом, а ниже него в молитвенной позе — Трдата III с головой вепря. В Одзуне на могильном камне высечено несколько сцен: Трдат со своей сестрой Хосровидухт, Трдат с крестообразным посохом и др[1]. «История Агатангелоса» (или «История святого Григора», «Книга Григориса») хорошо известна историографам второй половины V века Мовсесу Хоренаци и Лазару Парбеци, использовавших этот труд в своих произведениях. На нее имеются ссылки также в «Истории Тарона» Зеноба Глака, в исторических произведениях Себеоса (VII в.), Мовсэса Ка­ланкатуаци (X в.). О популярности данного сочинения уже в раннем средне­вековье свидетельствуют два последних автора. Книга Агатангелоса была столь авторитетным сочинением, что армянские нахарары в качестве достоверного документа об их наследственных владениях и правах предъявляли ее персидским царям. Так, Себеос, рассказывая о созванном персидским царем Хосровом собрании (речь идет о Хосрове Апрвезе, правившем в 591-628 гг.) и участии в нем армян, пишет: «Они [армяне] имели наготове с собой Книгу святого Григора»[2]. Мовсэс Каланкатуаци сообщает нечто подобное, имевшее место ранее этого, в царствование Шапуха II (309-379), при котором Агатангелос был переведен на персидский язык: «Есть сказания о Восточном крае, которые не вошли в книги древних историков, но которые мы нашли нужным внести в наше повествование. Вспомним тут о Шапухе, сыне Ормизда, царе персидском, возгордившемся своим царствованием, который захотел проверить [и узнать], какой народ и [какие] племена имеют бардз и патив ...

Посоветовавшись со своими вельможами, он сказал: «О коренных персидских и парфянских пахлавиках и о рангах мы не смогли узнать [ничего] ни от наших отцов-царей, ни от летописцев. И вот вам, армянским нахарарам, предстоят два возможных исхода: или представить древнюю грамоту и подтвердить ранг и патив каждого рода и снова от нас получить великие и пышные почести, или, если вы не сможете убедительно доказать перед арийским советом [ваши бардз и патив], тогда все ваше имущество, ваши бардз и патив, наделы земли и воду мы раздадим [нашим] азатам — мужам арийским, вас же отпустим, лишив почестей».

Тогда князья Великой Армении, посоветовавшись между собой, тут же предъявили царю желанную Историю Агафангела. Повелел [царь] прочитать ее и перевести на персидский язык. Узнав, что она [История] начинается от Арташира — от предка его, весьма обрадовался царь [персидский], похвалил книгу и, взяв ее в руки, с благоволением приложил к своим очам»[3].

Благодаря переводам на греческий, сирийский, арабский языки, о чем будет сказано ниже, Книга Григориса нашла распространение и за пределами Армении. Из иностранных авторов Созомен (V в.) в своей «Церковной истории» упоминает о факте и обстоятельствах обращения Армении. Говоря о крещении грузин, он пишет: «Армяне, напротив, много раньше приняли христианство. Говорят, что Трдат, глава этого народа, принял крещение через чудо, происшедшее в его доме. После чего он издал указ о том, чтобы все его подданные приняли ту веру»[4]. На стенах Софийского храма VI в. в Константинополе имеется барельеф с изображением Григория Просветителя с надписью «Григор Армянский». Как показывает П. Петерс, в VIII в. праздник св. Григора был включен в греческий церковный календарь. А в IX в. день празднования его памяти отмечен в греческом церковном календаре, высеченном на мраморных досках церкви Сан-Джиовани в Неаполе: 28-го сентября упомянуты мученицы св. Рипсимэ и Гаянэ, а 30-го сентября и 2 и 3 декабря — «св. Армянский Григор»[5].

Начиная с XVIII в. и по настоящее время, «История» Агатангелоса находится в центре внимания арменоведов, историков и литературоведов. Возникла огромная научно-исследовательская литература. Определенный вклад в агатангеловедение внесли И. Стилтинг, Поль де Лагард, Норайр Бузандаци, В. Ланглуа, А. Гутшмид, Н. Марр, А. Дашьян, Г. Зарбаналян, Г. Тер-Мкртчян, Н. Акинян, Б. Саргисян, М. Абегян, Н. Адонц, Ж. Гаритт, Р. Томсон, М. ван Эсброк, А. Тер-Гевондян, П. Мурадян, А. Мушегян и др.[6].

Отдаленная от нас почти 1600-летним промежутком времени «История» Агатангелоса в арменоведении относится к наиболее загадочным сочинениям. Многие проблемы, связанные с ней, с различных позиций рассматривались многими арменоведами и породили разноречивые мнения. В центре внимания исследователей оказалось несколько узловых вопросов, связанных с этим сочинением и его автором. К важнейшим из них относились: время возникновения произведения — является ли оно на самом деле повествованием современника, участника событий, автора IV в., как об этом сообщается в Предисловии «Истории»? Кто такой Агатангелос? На каком языке написан оригинал? Соотнесенность и связь первых армянских исторических сочинений и множество других вопросов, непосредственно связанных с текстом.

Внесению ясности в вопросы, связанные со временем возникновения Агатангелоса и его различных редакций, способствовало нахождение и публикация все новых текстов сочинения на греческом, арабском, сирийском и др. языках. В свете этих новых находок более пристального внимания заслуживают вышеприведенные археологические данные и свидетельства древнеармянских историографов о сочинении Агатангелоса и описанных в нем событиях. В наши дни количество редакций достигает двадцати.

Дошедший до нас Агатангелос состоит из следующих частей: «Предисловие», «Житие и история св. Григория», «Мученичество Рипсимянских дев», «Учение св. Григория», «Спасительное обращение страны нашей Армении».

Замечено было, что, несмотря на какие-то разночтения и различия, редакции примыкают к двум большим группам, в основе которых лежат две различные редакции. Первая группа условно была названа «Житием», вторая — «национальной» редакцией (дошедший до нас текст Агатангелоса). Мовсесу Хоренаци и Лазару Парбеци это сочинение известно в древней, первоначальной редакции первой половины V века. В целом ряде случаев при ссылках на Агатангелоса у них наличествуют сведения, отсутствующие в сохранившемся тексте. И для Хоренаци, и для Парбеци имя «блаженного мужа Агатангелоса» является уже несомненным именем автора, хотя Лазар Парбеци говорит о том, что «Историю Агатангелоса» называют «Книгой Григориса». Это, с одной стороны, говорит о том, что еще в конце V века Агатангелоса — Благого Вестника могли отождествлять с Григором Просветителем, но с другой стороны, уже из-за Предисловия, где Агатангелос назван секретарем царя Трдата и автором книги, он отделяется от Григора и со второй половины V века как первый историограф начинает свое шествие по длинной дороге армянской средневековой письменности. В иноязычной литературе, в средневековых переводах (греческий, сирийский, арабский и др.) этот труд выступает без имени Агатангелоса, как «Житие Григория». По всей видимости, о первоначальной редакции идет речь и в вышеприведенных отрывках из произведений Себеоса и Мовсэса Каланкатуаци.

При написании отдельных частей «Истории Агатангелоса» (т. е. «Истории [Григория] Благовестителя»), ее автор и составитель, представитель армянского духовенства, писавший на классическом древнеармянском языке, использовал несколько первоисточников IV столетия, изложенных, по всей вероятности, на греческом и сирийском языках и циркулировавших в образованных кругах до создания Маштоцем национальной письменности (405 г.).

В уяснении вышеупомянутых вопросов особенно большое значение имел найденный и изданный в 1905 г. Н. Я. Марром арабский перевод Агатангелоса [7]. Он представлял собой редакцию, отличную от дошедшего до нас текста названного сочинения. Н. Марром было высказано предположение, что в основе арабского перевода лежит греческий перевод, сделанный с недошедшего до нас армянского протографа, составителем которого, согласно ему, был Месроп Маштоц [8]. Предположение Н. Марра относительно происхождения арабской версии подтвердилось находкой Ж. Гаритта в Эскуриале (Испания) идентичного греческого текста [9]. Он показал, что арабский перевод на самом деле восходит к греческой редакции, но что греческая редакция, в свою очередь, является переводом с армянского . Но долгое время господствовавшее в научных кругах предположение Н. Марра о том, что дошедшая до нас редакция относится к VII веку, было убедительно опровергнуто Ж. Гариттом [10]. Одним из веских его доводов был греческий перевод армянского текста, сделанный в середине VI века, т. е. ранее указанного Марром времени.

Греческий и арабский переводы, основой которых служил утерянный армянский протограф, были отнесены к редакции «Жития Григориса», которая была составлена в первой четверти V в., после создания армянских письмен. Сопоставив арабский, греческий переводы с дошедшим до нас армянским Агатангелосом, Ж. Гаритт заметил в них существенные различия. Прежде всего это касалось состава текстов:

1. «Житие Григориса» в отличие от «национальной» редакции не имеет Предисловия, следовательно, и свидетельств об авторе произведения. Повествование в нем прямо начинается с истории Григория Просветителя.
2. В нем отсутствует «Учение Григория Просветителя», составляющее больше половины текста «национальной» редакции.
3. Нет в нем и «Видения Григория Просветителя».

В композиционном отношении «Житие Григориса» носит более цельный характер. В описании мучений Григория, Рипсимянских дев нет длинных, повторяющихся молитв и рассуждений о вере, прерывающих последовательное изложение. Нет встречающихся у Агатангелоса и Корюна одинаковых фрагментов, которыми так изобилует «национальная» редакция. В отличие от последней в «Житии» более обстоятельно, с интересными подробностями повествуется о путешествии Григория в Кесарию, об обстоятельствах его рукоположения и возвращения, рассказывается о посещении Трдатом Константинополя и заканчивается рукоположением Аристакеса. Более подробные свидетельства содержатся о биографии Григория Просветителя, в частности, о жене и сыновьях его. В «национальной» редакции лишь случайно, когда возникает вопрос о преемнике Григория, царь узнает о том, что у него в Кесарии осталась жена с двумя сыновьями. Сведения, содержащиеся в новонайденном греческом тексте о жене Григория, отсутствуют во всех других редакциях. Имя жены его Юлитта [11]. Гаритт находит, что характер этого пассажа говорит о древности текста. Первоначально в армянской церкви высшему духовенству не предписывалось безбрачия. От Григора до Саака Партева, в течение шести поколений патриарший сан был наследственным. Но затем, под влиянием монастырского аскетизма, целибат распространился на высшее духовенство. И последующие редакторы были вынуждены внести коррективы в ранние тексты, описывающие брачную жизнь патриархов [12]. Сведения греческого текста о жене Григория перекликаются с сообщениями Мовсеса Хоренаци и Зеноба Глака, согласно которым святой человек по имени Давид женил двенадцатилетнего Григора на своей дочери Мариам[13].

Несколько раз в арабской и греческой редакциях «Жития» упоминаются соседние с Арменией народы. Трдат приезжает встречать Григора в сопровождении царей иберов, лазов и алуанов (греч., с. 159, араб., с. 147), Григорий посылает священников в страны иберов и лазов, а также в Алуанию (Кавказскую Албанию). Трдат присутствует на крещении с царями лазов, иберов и алуанов (греч., с. 164, араб., с 152). Этого нет в «национальной» редакции.

Следы знакомства первых армянских историографов с древним текстом Агатангелоса обнаруживаются и в другом. Мовсес Хоренаци, например, сообщая о прибытии Анака в Армению, пишет, что он остановился в области Артаз, где «были явлены мощи великого апостола нашего» Фаддея. В «национальной» редакции нет даже упоминания имени Фаддея, в то время как редакция «каршуни»[14] прямо начинается повествованием о мученичестве Фаддея. Косвенные свидетельства о знакомстве с «Историей Агатангелоса», причем с ее первоначальной редакцией, обнаруживает Павстос Бузанд [15], который наряду с именем Григория Просветителя упоминает и имя апостола Фаддея, добавляя, что о них было уже написано другими.

Согласно Гаритту, греческая редакция представляет собой отличную от «национальной» редакцию. Это то более краткое, то более развернутое изложение различных частей. В развернутой, например, более подробно описаны рукоположение в Кесарии, визит в Рим. Она богата конкретными деталями, реалистическими чертами, живостью описанных сцен, тогда как «национальная» редакция пространна в своих описаниях чудес, преувеличениях при изложении общих мест, касающихся веры. Греческая редакция перекликается с сообщениями Павстоса Бузанда. Она дает совершенно иную историю проникновения христианства в Армению, свидетельствуя о его появлении в Армении до Григория, о наличии там христианских общин. Согласно ей, архиепископ Леонтий, после рукоположения Григория епископом в присутствии двадцати трех епископов, вместо того, чтобы прямо в Кесарии совершить обряд рукоположения, повелевает епископу Себастии Петру сопровождать Григора в Армению и там посадить его на апостольский престол. И Григорий вместо Вагаршапата направляется в Аштишат и строит там церковь. Согласно Павстосу Бузанду, эта церковь в Аштишате играет столь важную роль в жизни Армении, что становится главной церковью («матерью церквей»). О ее важности Павстос Бузанд говорит много раз. Следовательно, на протяжении всего IV века Аштишатская церковь занимала особое положение и играла важную роль . Если «национальная» редакция является продуктом официальной церкви, то «Житие Григориса», т. е. первоначальная редакция, была продуктом южного или сирийского течения. В V в., недошедшая до нас редакция должна была быть известна всем, однако после Эфесского собора (431 г.) и особенно в период борьбы с несторианами она была предана забвению, как это случилось с переводом Библии с сирийского языка.

Следует полагать, что в дошедшей до нас «Истории Агатангелоса» наиболее древними частями были «Житие св. Григория», «Мученичество св. Рипсимэ, Гаянэ и их сподвижниц». К ним также относятся отдельные фрагменты повествования о событиях, связанных с крещением страны, разрушением языческих храмов и возведением первых церквей. Затем между этими частями была вставлена наиболее объемистая часть - «Учение Григория», занявшая половину всей «Истории». «Учение Гри­гора» (или «Поучение св. отца нашего Григория») уже в начальный период армянской историографии и апологетики находилось в составе «национальной» редакции, о чем свидетельствует историограф второй половины V века Лазар Парбеци. Говоря о своих предшественниках, в том числе и об Агатангелосе, он упоминает «Учение Григора» как составную часть «Истории», первого исторического произведения, написанного до него «блаженным мужем Божиим, святым Агатангелосом». На основе письменных первоисточников IV века автор стремился создать целостное произведение, имея целью изложить историю возникновения армянской церкви, жизнеописание ее основоположников, а также в виде популярной проповеди раскрыть содержание нового вероучения, в краткой доступной форме изложить основные положения Священного Писания и дать им свое толкование.

Автор «Учения» в виде пространной проповеди раскрывает перед слушателями основные положения христианского вероучения, придерживаясь той формы изложения, которая была свойственна ранним проповедникам и апологетам. Наряду с обоснованием единобожия, учения о святой Троице, значительное место автор уделяет опровержению язычества. Он развенчивает многобожие, считая его порождением человеческого невежества. Апологетика христианской веры выдержана древнеармянским автором в традициях древних защитников христианства, сложившихся в упорной борьбе против языческой религии, а также отцов церкви III-IV вв. В ряде мест видна эрудиция автора, прекрасное знание не только Библии, но и трудов таких известных христианских писателей и ученых, как Василий Кесарийский, Иоанн Златоуст, Ефрем Сирин, Кирилл Иерусалимский. Текст изобилует многочисленными ссылками и прямыми цитатами из Св. Писания.

Слово Վարդապետություն, вынесенное в заглавие данной части, имеет несколько значений и смысловых оттенков. Оно означает Учение, Поучение, Назидание, Проповедь. Мы отдаем предпочтение первому из них, ибо оно, Учение, охватывает и другие грани этого понятия, выражая и богословские, философские воззрения автора, и его назидатель­ные, проповеднические цели.

Все содержание «Учения» (§§ 259-715 по Агатангелосу) тематически можно разделить на следующие десять частей:

1. Единый Бог, Троица, Сотворение мира, Сотворение человека (§§ 259-273).
2. Краткое изложение Ветхого Завета от Адама до падения древнееврейского царства, Вавилонское пленение, освобождение и восстановление храма (§§ 274-342).
3. Пророчества о пришествии Христа (§§ 343-376).
4. Вочеловечение, Рождество, Проповедь, Распятие, Погребение и Вознесение Христа (§§ 377-496).
5. Святой Дух и апостолы (§§ 497-509).
6. Обращение к армянам, призывы отказаться от язычества, покаяться и уверовать в Единого Бога (§§ 510-590).
7. Назидательная проповедь (§§ 591-640).
8. Воскресение из мертвых, второе пришествие Христа и Судный день (§§ 641-658).
9. Апостолы и их деятельность, проповедь Евангелия (§§ 659-706).
10. Божественная Троица, Соотношение Отца, Сына и Св. Духа. Сошествие Единородного Сына и Св. Духа. Божественная благодать, спасение и вечная жизнь (§§ 707-715).

Данное оглавление «Учения» весьма условно и приблизительно. Сам древнеармянский оригинал не имеет никаких подразделений и идет в рукописях сплошным текстом.

Древнеармянский автор, будучи современником и активным участником формирования национальной письменности, охватил в «Истории Агатангелоса» почти все жанры христианской литературы своего времени — агиографию (жития и мученичества), историю, литургику, апологетику и т. п. Тем самым он дал последующим авторам своего рода программу развития христианской книжности, которая была принята и в значительной степени выполнена армянскими учеными, писателями, переводчиками V века. Таким автором, поставившим перед собой целью вслед за переводами дать начало отечественной литературе, мог быть лишь выдающийся проповедник и ученый, каким и был Месроп Маштоц [16]. Использованные автором в «Истории Агатангелоса» переводы позволяют более точно датировать время появления ее первой, древней редакции 428-435 годами [17].

Совпадение ряда фрагментов, встречающихся у Агатангелоса и в «Житии Маштоца» Корюна (в частности, в Предисловии, III книге и даже в «Учении» (II книга)) послужило отправным пунктом для определения времени появления Агатангелоса и выявления первичности одного из этих сочинений. Традиционно считалось (М. Авгерян, Б. Саргисян и др.), что «Книга Григориса» написана в IV веке на греческом языке (или даже на латыни), следовательно, Корюн пользовался «Агатанагелосом». Б. Саргисян полагает также, что сочинение (или хотя бы часть его) было переведено на персидский в конце IV или начале V вв.

Однако в филологии после А. Гутшмида (которому следуют А. Дашьян, Г. Тер-Мкртчян, Г. Фндглян, М. Абегян и др.), утвердилась обратная точка зрения, а именно, что «Агатангелос» использовал Корюна, следовательно, свое сочинение он написал после 440-го года, т. е. во второй половине V века. Это утверждение можно принять с оговоркой, если учесть, что Корюн мог быть или действительно был редактором-составителем «Агатангелоса», подготовившим дошедший до нас текст второй «национальной» редакции, в которой деятельность Григория Просветителя и подвиг Месропа Маштоца представлены одними и теми же словами.

В 1980-ых — 90-ых годах арменовед А. Мушегян выступил с несколькими статьями и, оперируя новыми доводами, вновь вернулся к прежней точке зрения М. Авгеряна, Б. Саргисяна и др. о первичности Агатангелоса. Согласно ему, «История Агатангелоса» должна быть написана ранее Эфесского Вселенского собора (431 г.), а вторая часть книги — «Учение Григория Просветителя» еще раньше, в 410-ых годах, и автором его является сам Маштоц [18]. Несмотря на то, что не со всеми положениями Мушегяна можно согласиться, в целом его исследование заслуживает серьезного внимания и дополнительных исследований.

Какую ценность представляет публикуемый труд для исторической науки и литературы?

Историческая ценность армянского оригинала «Истории Агатангелоса», особенно с учетом ее древних переводов на греческий и арабский языки, берущих начало от первоначального текста, признана всеми исследователями. Несмотря на национальную направленность дошедшей до нас редакции [19], многие ее части в качестве исторических источников очень важны и уникальны. Как замечает Акобос Дашьян [20], два исследователя XIX века — О. Гатрчян [21] и А. Гутшмид в оценке Агатангелоса, независимо друг от друга, пришли к одному и тому же заключению.

Гутшмид говорит о трех главных выводах, к которым приводит изучение текста «Истории»:

1. «Житие Григора Просветителя» содержит ценные исторические фрагменты. Этот источник превосходен и историчен;
2. Мученичество Григора и Рипсимянских дев, также как Видение св. Григора, не имеет особой исторической ценности;
3. Третья часть (Обращение страны Армянской) — превосходный исторический источник [22]

И в самом деле, нельзя не признать значения этого древнейшего сочинения как для истории крещения армян, так и особенно для изучения до­христианской Армении, поскольку оно содержит уникальные сведения о языческом периоде истории Армении, пантеоне языческих богов, культовых центрах, географии древней Армении, о внутренней жизни страны и пр. К этим трем выводам, которые касаются исторической ценности «Истории Армении» Агатангелоса, следует добавить еще один немаловажный вывод о литературной ценности этого сочинения, сыгравшего огромную роль в становлении и развитии армянской средневековой литературы.

К ним надо добавить и соображения, касающиеся роли «Учения» для истории древнеармянской теологии и философской мысли, важной составной части «Истории Агатангелоса». Если «История Агатангелоса» является первым памятником армянской историографии, то «Учение» можно назвать первым памятником армянской патристики и апологетики, т. е. первым философско-теологическим памятником, появившимся на армянском языке после создания национального алфавита. Оно предшествует «Опровержению лжеучений» Езника Кохбаци и служит ему первоисточником, как и «Многовещательные речи», также приписываемые по традиции Григору Просветителю, но принадлежащие, как и «Учение», по всей видимости, создателю армянской письменности Месропу Маштоцу.

Уже в средние века дошедший до нас Агатангелос был переведен на ряд языков (греческий, сирийский, арабский, латынь, эфиопский, грузинский, коптский, славянский). Почти все иноязычные переводы берут начало от греческого, который был переведен с армянского в VI веке. Особенно большое распространение получила Метафрастова краткая редакция (X в.). Из современных иностранных языков Агатангелос в XIX в. был переведен на итальянский (1843 г.), переводчик Габриэл Айвазовский, на французский (перевод В. Ланглуа), шведский и английский языки. В 1970 г. Р. Томсон издал свой перевод входящего в сочинение Агатангелоса «Учения» на английском языке, а в 1976 г. — «Историю» с параллельным текстом на грабаре (древнеармянском языке). Вторым изданием его перевод «Учения» был опубликован в 2001 г. в связи с 1700-летием крещения Армении. В 1977г. А. Тер-Гевондян перевел на современный армянский язык «Историю», а в 1983 г. издал перевод «Истории» и «Учения» вместе с параллельным текстом на грабаре. Следует сказать и о переводе на армянский язык греческого «Жития Григориса» (Охридская редакция), осуществленного Р. Бартикяном (см.: Новонайденная греческая версия Истории Агатангелоса (Житие). Перевод с греческого на арм. яз. Р. Бартикяна. Пред. и примеч. А. Тер-Гевондяна. «Эчмиадзин», 1966, с. 28-34, 46-51, 79-87. Переиздано в сборнике: Р. Бартикян. Армяно-византийские исследования, т. I. Ер., 2002, с. 159-186).

На русский язык «История Армении» Агатангелоса переводится впервые. В средневековой славянской литературе имелось лишь краткое «Житие Григора», которое было обнаружено в Ассеманиевом Евангелии, написанном глаголицей в конце X — начале XI в. в Македонии. В Киевской Руси «Житие Григория Просветителя» и «Мученичество Рипсимэ и спутниц» известны с XI века. Их память отмечена в нескольких переводных Минеях 26-го — 30-го октября [23].

Имеется также:

• а) перевод с греческого на славянский язык Метафрастовой редакции, сделанной метрополитом Макарием в первой половине XVI века [24];
• б) редакция Димитрия Ростовцева, представляющая собой сокращенный вариант Метафрастовой редакции [25]. Сентябрьские чтения, в которых помещен названный текст, были составлены в 1684-1705 гг. Есть и русский перевод этого текста [26].

Следует упомянуть еще об одном русском переводе. Речь идет о публикации Н. Я. Марром арабского перевода Агатангелоса с его параллельным переводом на русский язык (Петербург, 1908).

Нами в переводе на русский язык отдельно издано «Мученичество святой Рипсимэ и ее подруг» (Ереван, 1996).

Перевод «Истории Агатангелоса», издающийся накануне 1600-летнего юбилея создания армянского алфавита и начала перевода Св. Писания, надеемся, даст русскому читателю возможность оценить один из древнейших памятников армянской и общехристианской духовной культуры.

Перевод сделан с научно-критического издания древнеармянского текста «Истории Армении» Агатангелоса, осуществленного Г. Тер-Мкртчяном и С. Канаянцем (1909 г.). Нами учтены некоторые разночтения хранящегося в Вене (Конгрегация Мхитаристов) древнего манускрипта (палимпсеста), содержащего текст Агатангелоса, факсимильно изданного в Вене — см. 8 ուշարձան («Памятник»), 1911 г.

Издатели критического текста разделение на главы взяли из II издания (1822, Ортагюх). Оно принадлежало Григору Пештималджяну, который составил также оглавление, с указанием содержания каждой главы. Это оглавление-содержание он поместил в конце книги. Видимо, Пештималджян опирался на I издание (1710, Константинополь), в котором в конце каждой страницы несколькими словами передано содержание страницы. Такую картину представляют и несколько иных рукописей (см. Агат., рук. №№ 1668, 613, 612). Г. Тер-Мкртчян и Ст. Канаянц оглавление перенесли в начало. Для облегчения пользования сочинением они весь текст разделили на параграфы.

Мы вновь относим оглавление в конец книги, как во II издании и переводе «Истории Агатангелоса» на современный армянский язык А. Тер-Гевондяна.

В оглавлении нами опущено довольно подробное описание содержания «Предисловия», отмечены только параграфы и страницы. Все оглавление-содержание взято в квадратные скобки.

Цитируемые положения из Св. Писания, указанные в критическом тексте в конце каждой страницы, у нас даны непосредственно в тексте. Следует иметь в виду, что древнеармянский текст Библии не во всех случаях совпадает с русским синодальным переводом, которым мы пользовались в нашей работе.

Имена Григор, Трдат, встречающиеся в разных местах в разном прочтении — Григор, Григорис, Григориос, Трдат, Трдатэс, Трдатиос, сохранены нами без изменения. Собственные имена, названия монастырей даются в армянском прочтении, а в скобках в первый раз на русском языке: Лусаворич (Просветитель), монастырь Ованеса Карапета (Иоанна Предтечи), церковь св. Степаноса Нахавка (Стефания Первомученика) и т. д.

«Житие и история святого Григора» и «Обращение страны Армянской» переведены Кнарик Тер-Давтян.

«Учение Григора Просветителя» и «Предисловие к Истории Агатангелоса» переведены Сеном Аревшатяном.

Ими же написаны примечания к соответствующим частям перевода.

[1] См.: Овсепян, с. 57-63; также: Аракелян, с. 41-47.

[2] Себеос, c. 150.

[3] Мовсэс Каланкатуаци, с. 65.

[4] Об этом см.: Ананян, Следы, с. 9, примеч. 9.

[5] См.: Peeters, p. 94. См. также: Акинян. Празд., с. 600-614.

[6] Подробную библиографию к Агатангелосу см.: Анасян, с. 151-213.

[7] См.: Марр. Изданный Н. Марром арабский текст в начальной части дефектен. Нехватает нескольких страниц. Позднее А. Тер-Гевондяном была издана рукопись, содержащая полный текст арабского перевода /см.: Араб. Агат/.

[8] Там же, с. 162-163.

[9] См. Garitte.

[10] Там же, с. 336.

[11] Подробнее об этом см.: примеч. 3 к § 853. ^l2 Garitte, с. 307-310.

[12] Garitte, с. 307-310.

[13] См.: примеч. 3 к § 853.

[14] См.: Каршуни. Редакция «каршуни» /арабский текст, написанный сирийскими буквами/ была издана М. ван Эсброком по рукописи 1732-3 гг. В рукописи указано, что «каршуни» переписан со списка 1178 г. По мнению Эсброка, сирийский протограф был переведен с армянского. Сирийский протограф также был найден Эсброком и издан, см.: Esbroeck. Le resume, p. 291-358.

[15] См.: Павстос Бузанд, III, 3, с. 19; III, 14, с. 47; IV, 4, с. 84.

[16] См. об этом: Саргисян Б., с. 400-408; Марр, с. 157 и 182; Аревшатян, с. 48-52

[17] Варданян Р., с. 33 и др.

[18] См. Мушегян, №№ 4, 5,6.

[19] Р. Томсон усматривает двойное значение «национальной» редакции: «Исторически оно давало импульс для трансформации жизни и культуры Армении. Григор и Трдат заготавливают память для национальной истории, и поэтому понятно, что события, длившиеся столетие, позднее рассматриваются в промежутке немногих лет. Но поздние фигуры традиционны и трудноуловимы и в политической истории Армении неясны и спорны» /см.: Thomson, Предисловие, с. X/.

[20] См.: Дашьян, Агатангелос у сирийского епископа Георга и исследование книги Агатангелоса, с. 89.

[21] См.: Гатрчян, с. 89.

[22] См.: Gutschmid, с. 90.

[23] Подробнее об этом см.: Айвазян, с. 54-56.

[24] Мучение Григоріа, епископа Арменьского, и Рипсимии и Гаияніи и других 30 и 6 дев, пострадавших во Арменехъ, в Калавъдъенувое. — см.: «Великие минеи четіи. Собранныя всероссийским Митрополитом Макарием. Сентябрь, дни 25-30», изд. Археографической комиссии, Санкт-Петербург, 1883, с. 2221-2267.

[25] Житіе и страданіе святого священномученика Григоріа, епіскопа Арменіи Великія, и с ним тридесяти и седми девиц- см.: «Книга житій святых на месяц септемврій Димитріа, митрополіта Ростовскаго», Киев, 1855, ст. 252г-259г.

[26] «Житие и страдание святого священномученика Григория, епископа Великой Армении, и с ним тридцати семи дев» — см. в след изд.: «Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями из Пролога», книга I /месяц сентябрь/, Москва, 1902, с. 653-666. Др. изд.: «Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих минеи св. Дмитрия Ростовского. С дополнениями, объяснительными примечаниями и изображе­нием святых», книга I /месяц сентябрь/, Москва, 1903, с. 653-666. Подробнее о славянских и русских изд. «Жития» см. также: Анасян, с. 180-182.